В электричках, где мне пришлось некоторое время поработать коробейником,  видела людей всякихи разных. Никогда не забуду покалеченных бывших афганцев и ветеранов чеченской, бредущих по вагонам с гитарами. Особенно тот, красивый такой, мне ровесник, без ноги, собирающий на протез.
 

Прихожу домой... Ничего не случилось...
Постарела мать - говорит, что пустяк.
Лучший друг на той, что писала, женился.
Впрочем, можно жить даже так, даже так.

Я шучу, как шут, и со всеми я ласков,
Вечером на танцах - сухое вино.
Давят костыли, денег нет на коляску.
Впрочем, нужно жить все равно, все равно.

Верный пес Барбос и котище наш, Барсик -
всех моих бессонниц тревожных друзья.
В юности гадал, есть ли люди на Марсе,
Нынче на земле их дозваться нельзя.

Наберу цветов полевых целый ворох -
некому дарить? Брошу в реку с моста...
Мало ль на Руси нас, понюхавших порох?
Жженных на костре или снятых с креста?

Я ли здесь один - одинокий, как палец?
Всех не перебьешь и за тысячу войн!
Знает нас в лицо и чечен и афганец...
Слава Богу, гол как сокол, но живой.

Постарела мать, вышла замуж невеста,
муж ее построил большой особняк...
Если б я погиб - ни за что не воскрес бы!
Значит, должен жить даже так, даже так...

23.03.2002