Стихами и душой

Знаешь, тебя даже горькое горе украсит...
Словно Джокконда - покойно сидишь у окна...
Снова вся жизнь твоя - досточка... tabula rasa* -
Прокляты смехом любимых людей имена...

Скорые на шалости
летние дожди.
Жди меня, пожалуйста.
Под дождями жди.

Над землёю — листопад.
Листочёт и листовержец...
С детства я мечтал  летать.
Черенок — почти не держит.

Большинство ворон не белы, но пернаты и крылаты.
Рясно вызвездила небо крикунов летучих стая,
по закону Архимеда свежий воздух вытесняя.
Может нам и в самом деле места нет в родных пенатах?

Ось сорвавшейся в бездну планеты
под лопатку - вязальною спицей…
Эта боль, как привет с того света
от друзей, начинающих сниться.

Свобода - бороздить моря,
с ветрами яростными споря...
Но скоро мы, устав от моря,
Покорно бросим якоря.

Когда ты знаешь, что вот-вот, случится то, чего боишься…
Давай не думать о плохом, давай считать до десяти…
Вдохни весь воздух на земле, грудные напрягая мышцы...
И помолись, чтоб в этот раз с ума от горя не сойти.

Прихожу домой... Ничего не случилось...
Постарела мать - говорит, что пустяк.
Лучший друг на той, что писала, женился.
Впрочем, можно жить даже так, даже так.

Вдалеке – кругляшок. Зеленеет пятно пассажирского
Долгожданного поезда. Рожи смешной поперек –
Полоса – как улыбка, улыбка кошары Чеширского.
И горит семафор, голубой, как цветок-василёк.

Любит - не любит… Ромашкам сегодня досталось!
Знаешь, я знаю, любить – это значит светить…
Глядя в глаза не пытаться увидеть ту малость
счастья, которого смертному не пережить…
 

Без тебя – никакой истерики.
Просто, буду любить моря.
Береги себя, море Беринга,
Пополам этот мир деля!

Весна тридцатая – семнадцатой не ровня.
Щекочет сердце – не смешно. Щипнет – не больно.

Поверившей легко в мою любовь
стократ труднее в ней не усомниться.
Я видел как дрожат её ресницы,
и понимал, что причиняю боль
доверчивому маленькому сердцу
Офелии...

Я отлучен от моря как от церкви,
И,  выброшенным на берег китом
живу на свете средь конторских клерков
весь день носящих воду решетом…

Мёртвой кроплю водой сорной травы побеги…
Брошу друзей и дом, плачущий телефон…
Я и моя любовь думаем о побеге
Сердцем – на света край.. Взглядом – за окоём.

С кем делиться горечью познанья?! (К.С.)

То ли битва, то ли бальные танцы,
то, что гений называет игрой.
В нашем деле всё решают нюансы,
и неважно, что мой номер – второй.

Выстоим? Выживем? Вымрем как мамонты?
Дарвин потом объяснит почему.
Знаешь... Ты кажешься маленьким-маленьким
снизу смотрящему на синеву!...

Уже листопаду на смену грядут снегопады.
Ужели сияние крон в самом деле померкло?
Блаженные птицы взлетают над гаснущим садом,
И стаей плывут над лазоревым куполом церкви.

Над головою рыжая Луна,
Весёлая и шустрая как белка.
Я эту чашу выпила до дна.
Мой гуманоид сел в свою тарелку.

Рассыпались по небу зори –
Как песочком на лёд – горстями.
А на грешной земле – позорно
Умирал человек в снегу.